Андрей Кончаловский: «А вы просто не ходите на американские фильмы, и тогда в кинотеатрах будут показывать наши!»

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ

30 марта своими мыслями об искусстве в целом, кино и театре в частности, поделился с воронежцами режиссер Андрей Кончаловский. Мэтр рассказал зрителям, чем отличается порно от эротики, в чем природа таланта, и как кино в пять минут может убить оперу. И признался, что мечтает взять рюкзак и пойти по миру путешествовать. Да пока не отпускает пространство Великой иллюзии...

«Комсомолке» повезло получить ответы на несколько вопросов: среди множества записок мэтр озвучил и наши...

МНЕ НЕ ДОРОГ ТАРАНТИНО: ДВА ЛИТРА КРОВИ И НИКАКОЙ НАДЕЖДЫ

- 31 марта объявят лауреатов кинопремии «Ника», какие шансы у вашего фильма «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына» (напомним, фильм в 2014-м получил приз за лучшую режиссуру на Венецианском фестивале - ред.)?

- Не знаю. Часто пишут «Поборются за главный приз…». Зачем бороться? Это в спорте нужно бороться. Кто-то прыгнул 2.20, а кто 2.16 – понятно, кто выиграл. А премия вещь субъективная: сегодня критик одно говорит, а завтра выпьет - и другое. Поэтому постановка вопроса, какая картина лучше – наивна. Как говорил Тригорин в «Чайке»: «Зачем толкаться? Всем хватит места, и новым, и старым». В кино каждый делает, что может. Под Архангельском мы снимали настоящих людей, не актеров, и такие планы, что так не отрепетируешь. Это как львов снимать. Нужно, чтобы артисты забыли про камеру. Тогда можно подглядеть неповторимые вещи. Там есть дыхание правды. Вообще, если за любым из вас полгода последить внимательно, можно снять фильм интересный. Нет скучных историй, есть скучные рассказчики.

Мэтр признался, что не дай бог, попасть в плен к бездарному режиссеру.

- Бывает кино, где под попкорн смотрят, кто за кем бегает с пистолетом. Я не хочу снимать кино, под которое едят попкорн. Когда я делал мультик «Щелкунчик», мне продюсер сказал музыку сделать громче. Зачем? Потому что молодежь хрумкает, ничего не слышно. Мне хочется делать кино для тех, кто не жует попкорн. Для тех, кто в кино сидит тихо.

- А для чего вы творите?

- Чтобы заработать на хлеб насущный. И чтобы люди поверили, что добро – это не чудо. Нужно говорить о добрых чувствах. Это врачевание. Добро лечит. Добрый врач дает надежду. Как и добрый учитель. И настоящий художник. В этом я убежден. Если художник говорит о зле, мы должны чувствовать, что он внутри плачет. О зле с удовольствием говорить нельзя. Поэтому мне не дорог Тарантино. Он талантливый кинематографист, но он не художник. По два литра крови выливает, и никакой надежды!

- Что из последних фильмов вам понравилось?

- Я посмотрел много работ молодых режиссеров. Мне очень понравилась картина «Братья Ч» - маленькое кино про Чехова и его братьев. Замечательная картина и недорогая. Про людей. Про что еще снимать кино-то? Посмотрел «Класс коррекции» - тоже замечательный фильм, мы его тоже номинировали на «Нику», хотя он не прошел в пятерку. Очень хороший фильм «Дурак». В этом году кино русское начали снимать о настоящей русской жизни. И с желанием понять русского человека.

- А как вам фильм Звягинцева «Левиафан» (конкурент «Белых ночей…» Кончаловского в борьбе за «Нику» - ред.)?

- Ой, мы, художники, все зависимые, злые эгоисты. Чехов говорил, что нужно быть очень интеллигентным человеком, чтобы воздержаться от советов художнику. У каждого есть своя точка зрения и каждый прав. «Левиафан» - картина интересного человека, талантливого, находящегося в поиске. Надеюсь, он себя найдет.

ЕСЛИ ТОМА КРУЗА ВЫПУСТИТЬ НА СЦЕНУ С МОНОЛОГОМ ГАМЛЕТА, ЧЕРЕЗ ПЯТЬ МИНУТ ВСЕ ПОЙМУТ, ЧТО ОН НИЧЕГО НЕ УМЕЕТ

- Вы снимали в Голливуде, что же вы не посоветуете нашим кинематографистам, как продвигать русское кино?

- А вы просто не ходите на американские картины и все! Не будете ходить на них – будут в кинотеатрах показывать наши фильмы… В 80-х появились «Звездные войны», и Запад понял, что самые большие деньги можно получать от детско-подростковой аудитории. А литература превратилась в «Гарри Поттера». Куда и как продвигать наше кино? Кто имеет уши и глаза, услышит и увидит. К сожалению, кинотеатры отданы людям, которые хотят зарабатывать деньги. Системы госпроката нет, о чем я жалею. Поэтому я свой фильм «Белые ночи» сразу отдал Первому каналу.

Кстати, режиссер отдает себе отчет в том, что некоторые его голливудские работы, к примеру, боевик «Танго и Кэш» - это не искусство, просто развлечение. Хотя о сыгравшем в нем Сильвестре Сталлоне режиссер отзывается с теплотой.

- Он хороший и очень умный человек. Помню первый день совместных съемок, Сталлоне пришел и сразу спросил, где стоит камера. И попросил поменять ее место – поставить вниз. Я опупел! Хотел сказать ему, что вообще-то это я снимаю фильм. Но мне хватило ума этого не делать, это было чисто коммерческое кино, я работал за деньги. Поэтому лишь спросил, почему? Очень просто, ответил Сталлоне: «Я небольшого роста, поэтому камера должна быть внизу, чтобы я выглядел выше. К тому же нужно снимать меня с левого ракурса, потому что другая часть лица у меня парализована». Он абсолютно профессионально подошел к работе! Он вообще интересный человек, любит живопись. Хоть и живет в Америке.

Режиссер уверен, что в кино главное – лицо. А в театре другая техника. В театре актер на сцене «голый».

- Если Тома Круза выпустить на сцену с монологом Гамлета, через пять минут вы поймете, что он ничего не умеет. Но в кино так и этак смонтируешь, мотоцикл, прыжки, антураж, музыка – в итоге он кинозвезда. Театральный артист – стайер, он бежит марафон: нужно иметь мастерство и талант, чтобы выдержать три часа на сцене и убедить зрителя, в том, что чувствует актер. В кино все не так. В кино актер – спринтер. 50 метров пробежал, стоп, отрезали, смонтировали. Кино – производство, там все зависит от того, где поставишь камеру. А актерское мастерство может быть только в театре.

Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ

«ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ» В ПОСТАНОВКЕ КОНЧАЛОВСКОГО БУДУТ ПЕТЬ

- Кстати, про театр. Вы взялись ставить мюзикл по Достоевскому. Как это: «Преступление и наказание» - петь?

- Ну а как поют «Иисус Христос - суперзвезда»? Все можно сделать. Главное, это должно волновать.

- В связи со скандалом с оперой «Тангейзер» в Новосибирске, где на режиссера Тимофея Кулябина собирались завести дело из-за осквернения образа Христа, вы считаете, нужно ограничивать молодых творцов в экспериментах? - "Комсомолка" не могла пройти мимо темы, вызвавшей в стране общественный резонанс.

- Я не видел оперу, только кусок ее и афишу. И это произвело на меня гнетущее впечатление. Вагнер – это классика, опера сделана на мифе про любовь смертного к Венере. На афише же изображена голая женщина с раскинутыми ногами, у которой на причинном месте распятие Христа. На сцене Иисус поет в окружении голых женщин. Это же не имеет никакого отношения к Вагнеру. Это имеет отношение к постановщику. Так напиши свою музыку! Но когда ты берешь Чехова, Шекспира, Вагнера, Чайковского, не надо заниматься эксгумацией и некрофилией. Нужно бережно относиться к источнику. Сейчас же серьезная проблема наметилась у представителей современного искусства: желание скандала, желание эпатировать – за счет великих авторов. Молодые тащат одеяло на себя. Думаю, это от страха. И из желания быть очень модным. Но в искусстве мода быстро умирает, остается то, что вечно. Еще Набоков говорил, что есть писатели, которые когда пишут, всегда смотрятся на себя в зеркало. Есть такие «женщины». Думаю, что режиссер, который пытается так выражать себя, тоже «смотрится в зеркало». Это неискренне. У меня есть на эту тему лекция «От Черного квадрата к черной дыре». Черный квадрат Малевича, который считается классикой авангардизма, это не искусство, а пиар-ход. Но теперь в искусстве это тенденция. В итоге все провалилось в черную дыру.

ЕСЛИ ВЫКЛЮЧИТЬ СВЕТ, ГАЗ, ОТОПЛЕНИЕ, РОССИЯ ВЫСТОИТ, А ФРАНЦИЯ ЗАКОНЧИТСЯ

- Какие ценности вы прививаете своим детям?

- Учат на своем примере - чтобы дети подражали тебе. Но тут есть опасность: нужно, чтобы отпрыски не знали о том плохом, что в тебе есть. Еще сегодня самое важное, чтобы дети учились думать. А не сидели в айпаде, айфоне, интернете. Я у своего Пети отнимаю все, у него нет ни айфона, ни айпада. Выдаю на полчаса в субботу, час в воскресенье. Чем больше в айпаде – тем меньше думает, читает. Гаджеты мешают понять человеку, про что вообще жизнь. Самое главное для ребенка – чтобы он умел заставлять себя работать. Еще трудное – научить говорить правду.

- В своих последних фильмах вы затронули тему извечной русской тоски. А что с ней делать?

- Рюмку хлопнуть! Русская тоска… ну это и достоинство тоже, а не только недостаток. Русский человек непрактичен, но изобретателен: не может улучшить инструменты, которыми пользуется, но зато использует их на 200 процентов! Русские не имели собственности и земли, поэтому терпимы и непритязательны феноменально. Если русским выключить свет, газ, отопление, телевидение – ничего в России не случится. Это во Франции, если такое произойдет, там государство кончится! Поэтому мы непобедимы, ребята! И то, что Путин сейчас такую популярность имеет, это не случайно. И дело даже не в том, что Крым наш. Он понимает, что русскому человеку надо гордиться тем, что у него есть. Так что мы выстоим!

Читайте также Лидия Вележева: «Чтобы кино ожило, нужны хорошие сценарии и большие денежные вливания!»

- Многие режиссеры жалуются, что русское кино зажимают. Идет плохим экраном, не дают залов, плохо смотрят, как изменить ситуацию? - поинтересовалась "Комсомолка" у актрисы.

- Вы имеете в виду телевидение или полный метр? Я бы так не сказала. Во-первых, не так много кино и снимают. Во-первых, на это нужно слишком много денег. Во-вторых, да простят меня сценаристы, очень мало хороших сценариев, нет материала, а чтобы что-то слепить, нужна глина. И хорошие вливания средств. Тогда из десяти фильмов два да получатся. А когда снимают всего пару-тройку, ну сами понимаете… Надо вливать хорошие деньги в наше кино. Что касается телевидения: ну вы и сами видите, когда включаете - сериалы вызывают ужас (подробнее).

«КП» - Воронеж» Вконтакте, Facebook, Twitter